Стучи по дереву и плюй через плечо, -

Твой юный пыл ещё не повод для искусства,

Одно отсутствие сомнительного вкуса -

На этот промысел едва ли обречёт.

 

Куда как весело просеивать слова

Через родное решето своих раздумий,

Считать минуты до грядущих полнолуний,

Корпя над рифмой с трудолюбием вола.

 

И перекраивать на собственный манер

Высокий бред, что вдохновил тебя однажды,

Но речь безумца, пересказанная дважды,

Едва ли впишется в заученный размер.

 

Не обломилась нам словесная руда,

Ну не случилось отыскать свою Лауру,

Глядишь, кто в детство впал,

А кто - в литературу,

И лишь немногие добрались до суда.

 

Где привалившись к ненавистному столу,

Внимая ужасу ночного приговора,

Одни бежали от великого позора,

Другие тыкались в остывшую золу.

 

Я обвожу усталым взглядом стеллажи,

Где на таких, как я, уже не хватит места,

Здесь даже гениям - и то бывает тесно,

А всяким прочим и двух строчек не сложить.

 

Я говорю себе - очнись, Господь с тобой,

Возьми верёвку, обмотай себе запястья,

Но руки тянутся к перу, перо, к несчастью,

К несчастью тянется за новою строкой.