Я видел это сам,

В ночи холодный дождь,

И вновь над Колымой

Повисла осень.

 

Шёл 43 год,

Судьбу не повернёшь,

И у судьбы своё

Не спросишь.

 

В бараке 300 душ,

Озлобленных, худых,

И постоянный пресс

От уголовных.

 

И тут фронтовики

Вступились за своих,

И задышала ночь

Неровно.

 

Я видел это сам,

Стоят плечо к плечу

Здоровые матросы

Из балтфлота.

 

А кто-то из блатных

Топтал ногой свечу,

С разведчиками

И с пехотой.

 

Сцепились сто на сто

Заточки и ножи.

И урки вновь отчаянно

Отбивались.

 

И как под жернова

Пошла за жизнью жизнь,

Отхаркиваясь

И кривляясь.

 

Я видел это сам,

Текла ручьями кровь,

Её теперь не смоет

Дождь осенний.

 

И вдруг среди толпы,

Как Вера и Любовь,

Надеждою возник

Отец Арсений.

 

Я видел это сам,

Он среди них стоял,

Тщедушный и больной,

Но сильный духом.

 

Он руки приподнял:

"Опомнитесь", - сказал.

Барак заледенел,

Заледенел и слушал.