Кем вписан он в гранит и мох,

Рисунок улиц ленинградских,

На перепутье двух эпох,

Бессмысленных и азиатских?

 

Насильно Русь привёл сюда

Разочарованный в Востоке

Самодержавный государь,

Сентиментальный и жестокий.

 

Здесь, первый выплавив металл,

Одев гранитом бастионы,

Он об Италии мечтал,

О звонкой славе Альбиона.

 

Не зря судьба переплела

Над хмурой невскою протокой

Соборов римских купола,

Лепное золото барокко.

 

И меж аллей, где тишина

Порхает легкокрылым Фебом,

Античных статуй белизна

Сливается с полночным небом.

 

Прости же, Англия, прости

И ты, Италия седая!

Не там Владимир нас крестил -

Был прав безумный Чаадаев.

 

Но, утомлённые Москвой,

Купив билет на поезд скорый,

С какой-то странною тоской

Мы приезжаем в этот город.

 

И там, где скользкие торцы

Одела влажная завеса,

В молчанье смотрим на дворцы,

Как скиф на храмы Херсонеса.

 

Шумит Москва, Четвёртый Рим,

Грядущей Азии мессия,

А Петербург - неповторим,

Как Европейская Россия.