Автономова Н.С. Философские проблемы структурного анализа в гуманитарных науках. –М.: Наука, 1977. –271 с.

Н. С. АВТОНОМОВА

ФИЛОСОФСКИЕ

ПРОБЛЕМЫ СТРУКТУРНОГО АНАЛИЗА В ГУМАНИТАРНЫХ НАУКАХ

(Критический очерк концепций французского структурализма)

ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА» МОСКВА 1977

 

Монография посвящена актуальной и мало­исследованной теме — критическому анализу и оценке основных концепций французского структурализма в этнологии, литературове­дении, истории на'уки, психологии и др. В работе выявляются идейные и философские предпосылки появления французского струк­турализма. Вместе с тем осуществляется по­пытка осмысления специально-научного ма­териала, содержащегося в этих концепциях, с позиций методологии диалектического ма­териализма.

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение .......................................................................... 3

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Условия возникновения и развития французского структурализма 14

Некоторые черты социально-психологического

климата во Франции 60-х годов XX в...........    19

Идейные и философские предпосылки французско­го структурализма                  31

ГЛАВА ВТОРАЯ

Критический анализ основных концепций француз­ского структурализма            48

М. Фуко и история науки................................. 54

Р. Барт и литературоведение........................... 81

К- Леви-Стросс и этнология........................... 108

Ж- Лакан и психология.................................. 144

Ж- Деррида, Ю. Кристева и самокритика структу­рализма        158

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Структурализм и диалектический материализм . . 192

Общая проблематика французского структурализма      192

Проблема человека....................................... 217

Проблема языка и проблема обоснования знания 232

Заключение.................................................................. 253

Литература.............................................................................................. 258

 

введение

В современном мире идет острая борьба идей и миро­воззрений, охватывающая все стороны экономиче­ской и духовной жизни. Поэтому ученый, живя в об­ществе, не может заниматься независимой от общества «чистой наукой»: научное познание в современных усло­виях неизбежно выходит за рамки собственно гносеоло­гической проблематики, приобретает важное значение в борьбе идей, в коренном преобразовании всех сторон человеческого бытия. Социальная «вовлеченность» нау­ки в сложную ситуацию общественного развития дает ей возможность углубленного критического анализа но­вых тенденций и явлений, постановки и исследования актуальных проблем социальной жизни. Вместе с тем эта ситуация делает необходимым целостное философ­ское осмысление общественно-исторической практики, дальнейшую разработку марксистско-ленинской методо­логии обществознания.

Наше время — это время научно-технической рево­люции. В современную эпоху наука превращается из «привилегированного» вида духовной деятельности в не­посредственную производительную силу, тесно связан­ную со структурой и условиями материального произ­водства. Это вызывает перестройку социальных отно­шений между различными слоями, классами и группа­ми, участвующими в общественном производстве и ис­пользовании научного знания, меняет их образ жизни и способ мышления. Наука становится важнейшим компо­нентом культуры, оказывает решающее воздействие на все сферы духовной жизни человека и общества. В этой связи исследование методологических и мировоззренче­ских основ науки, анализ ее функционирования и раз­вития в различных общественных системах приобрета­ют особую актуа чьность.

Однако в оценке перспектив развития общества и науки некоторые представители буржуазной идеологии подменяют социологический подход узкотехнологиче­ским, полагая, что научно-техническая революция, рост социального значения и использования науки вне со­циальных революций и классовой борьбы определяют характер общественного развития. Такие тенденции раз­личаются лишь эмоциональным пафосом: либо это опти­мистическая вера в неограниченные возможности науки, развитие которой якобы способно само по себе разре­шить все противоречия буржуазного общества, либо, наоборот, пессимистическое осуждение ее роли в обще­стве, ведущей к «дегуманизации», «деперсонализации» человека, заброшенного в чуждый и враждебный ему мир. С этими тенденциями определенным образом свя­зана также весьма характерная для современного бур­жуазного сознания антиномия «сциентизма» и «антропо­логизма»: в первом случае это требование очищения науки от философских и мировоззренческих «псевдопро­блем», во втором — сосредоточение на стихийном пси­хологическом опыте индивида, на неповторимых ситуа­циях его жизни, на описании социальных процессов в категориях индивидуального чувствования и пережива­ния. Не случайно, что крайности «сциентизма» и «антро­пологизма» сходятся, однако, в неправомерном отрица­нии философско-мировоззренческой функции науки, с одной стороны, и научной обоснованности философии — с другой.

В противоположность этим воззрениям методологи­ческие принципы диалектико-материалистической фило­софии позволяют осуществить последовательно научный подход к изучению общественно-исторической практи­ки, к обобщению достижений естественных и обществен­ных наук. Суть марксистского подхода — в его осознан­ной классовости, иначе говоря, в его партийности. Лишь осознанно классовая трактовка общественной действи­тельности позволяет увидеть, что те явления, которые вызывают в буржуазном сознании непримиримый миро­воззренческий конфликт оптимистического «сциентизма» и пессимистического «антропологизма», имеют различ­ную направленность в различных общественных систе­мах, что подлинный смысл общественных процессов, даже и сходный по внешним формам своего проявления, по су­ти своей различен в условиях капитализма и при со­циалистическом общественном строе.

Если социализм основывается на принципах, сама природа которых обеспечивает разумный, осмысленный, строго научный и вследствие этого оптимистический под­ход к решению жизненно важных общественных задач, то в условиях капитализма столкновение с назревшими проблемами современности ведет к обострению его ко­ренных внутренних противоречий во всех областях бы­тия. Преодолевая характерный для всего мыслительного контекста буржуазной Европы разрыв «научного» и «гу­манитарного» сознания, диалектико-материалистическая методология соединяет теоретико-познавательный и ми­ровоззренчески-идеологический подходы к осмыслению социальной реальности в неразрывное целое и обеспечи­вает связь научного познания с общественной практи­кой.

Традиции диалектико-материалистического мышле­ния в исследовании социальных и, в частности, познава­тельных процессов связаны — исторически и логически— с критикой идеалистических метафизических взглядов на сущность человека и общества, на природу и задачи со­циального познания. В противоположность метафизиче­ской трактовке познания в духе гносеологической ро­бинзонады марксистская методология рассматривает по­знание как отражение бытия и вместе с тем как обще­ственный продукт, зависящий от конкретно-исторических стадий развития общества. Вследствие этого и наука осмысляется в марксизме как специфический способ от­ражения реальности; как один из видов «духовного производства»; как социально-историческое образова­ние, функционирование и развитие которого обусловле­но закономерностями существования соответствующей общественно-экономической формации.

Эти основные принципы марксистской интерпрета­ции познавательных процессов выполняют конструктив­ную роль в развитии целого ряда современных общест­венных наук — лингвистики, этнологии, психологии и др. (при всем различии между сознательным использова­нием этих принципов марксистами и стихийной тенден­цией к материалистическому мышлению среди буржу­азных ученых). Они дают мировоззренческие и методо­логические ориентиры для осмысления новых познава­тельных процессов, в частности — процессов, связанных с возрастанием роли методологической проблематики в современной науке.

Собственно говоря, методологическая проблематика или, иначе, научный анализ самого научного знания, вы­членение норм для выработки нового знания и его при­менения заведомо предполагается главной задачей нау­ки: задачей познания объективного мира, ибо от уров­ня развития методологического сознания науки зависит и эффективность достижения ею практических познава­тельных результатов. Однако, хотя процесс развития науки и процесс ее самоосознания осуществляются одновременно и параллельно, тем не менее вторая, «са­мообосновывающая» функция науки приобретает особую важность в кризисные периоды ее развития, когда осмыслению и переосмыслению подвергаются уже не только отдельные приемы и методы, но и самые осно­вания научного познания, его концептуальный аппарат. В эти периоды становится особенно очевидно, что зада­ча самопознания и самосознания науки имеет не только узкое внутринаучное значение, но и определенный со­циально-культурный, мировоззренческий смысл.

Для естественных наук периодом методологического перелома был рубеж между XIX и XX вв., связанный с кризисом традиционных концептуальных систем и не­обходимостью выработки новых философско-методологических и мировоззренческих оснований научного по­знания. В современную эпоху научно-технической рево­люции процесс коренной перестройки охватывает и об­ласть гуманитарных наук, в которых осуществляется переход с эмпирически-описательного на теоретический уровень, предполагающий исследование абстрактных структур отношений, используются некоторые приемы формализации и математизации и пр.

Поэтому именно в наши дни гуманитарное знание все более выявляет тенденцию к методологической реф­лексии. В результате происходит своеобразное расщеп­ление исследовательской позиции науки: наряду с собственными внутренними задачами она размыш­ляет и о критериях своего теоретического развер­тывания, своих целях, возможностях и условиях их реа­лизации. Разумеется, эту тенденцию нельзя абсолюти­зировать: в новой проблемной ситуации существует и другая тенденция, свидетельствующая о повышении ро­ли собственно философской рефлексии в области науч­ного знания.

Реализация общей тенденции к углублению методо­логической рефлексии в науке происходит, однако, в весьма различных формах, которые порой могут пока­заться даже взаимоисключающими. Так, в ряде гума­нитарных наук можно заметить, с одной стороны, неко­торые специфические проявления «комплекса неполно­ценности»— стремление заимствовать критерии научно­сти извне, у естественных и математических наук, или, вернее, свести поиск самоопределения к размышлению о применении уже готовых средств и приемов исследо­вания. Но с другой стороны гуманитарное знание в не­которых своих областях характеризуется стремлением найти такие критерии строгости и объективности, кото­рые не сводятся к критериям естественнонаучного ха­рактера и не тождественны им. Характерны в этом от­ношении весьма распространенные ныне упования на методологическую помощь лингвистики: ведь лингвисти­ка первая среди других гуманитарных наук осуществи­ла в некоторых своих разделах формализацию и мате­матизацию, добилась в этом направлении вполне убе­дительных результатов, но при этом осталась в основной, неприкладной роли, наукой гуманитарной, ориен­тированной на познание языка — одного из важнейших результатов, средств и вместе с тем предпосылок чело­веческой культуры.

Интересным материалом, на котором можно просле­дить, как проявляются эти различные тенденции в раз­витии гуманитарного знания, связанные с углублением методологической рефлексии и поиском научной обос­нованности, является современный французский струк­турализм. Вычленение в структурализме прежде всего проблематики логико-методологической (критерии на­учности метода, возможности переноса приемов и мето­дов из одной науки в другую) и особенно философско- методологической (проблема обоснования возможности знания) вовсе не означает, что структурализм тракту­ется здесь как некая философская система. Структура­лизм— это прежде всего практика специально-научных исследований в разных областях гуманитарного знания и потому он «уже» любой философской системы (поста­новка некоторых философских проблем еще не делает ученого философом), но он, несомненно, «шире» любой частной методики: проблематика структурализма не сводится ни к формализации, ни к математизации зна­ния.

Французский структурализм зародился в обстановке кризиса психологистических, антропоцентристских кон­цепций человека, представленных в экзистенциализме, персонализме, некоторых вариантах религиозной фило­софии, и потому понятно, что в центре его внимания ока­зались не зависящие от индивидуальной субъективности параметры человеческого бытия, а также экспликация тех процедур научного познания, с помощью которых возможен анализ этих параметров. Именно в результа­те борьбы с интуитивистскими и психологистическими интерпретациями культуры структурализм стал тракто­вать субъекта, его осознанные мотивы и побуждения, его сознание и самосознание не как исходную точку от­счета для научного объяснения, но как вторичное обра­зование, в основе которого лежит бессознательное функционирование знаково-символических систем куль­туры. Выявление этих скрытых внутренних структур и предполагает в структурализме отвлечение от целого ряда факторов: от материального субстрата тех или иных образований культуры, от тех внешних связей, ко­торые обусловливают развитие этого субстрата, от ди­намики исторического становления, в которой развива­ется исследуемый объект. Все эти абстракции в огра­ниченных, но не абсолютизируемых пределах правомер­ны, поскольку они позволяют достичь большей точности языка и большей строгости анализа в области гумани­тарного знания.

Совокупность этих полемических и конструктивных задач и объясняет, почему проблема метода возникает перед структуралистами с остротой, ничуть не меньшей, чем во времена Декарта или Канта, на заре или в зе­ните европейского рационализма, и почему наиболее значимыми при этом оказываются не столько отдельные приемы методологической проблематики, сколько вопрос о методе в более широком философском смысле — обос­нование знания и критерии его достижения.

Сложность вычленения философско-методологической проблематики структурализма заключается в том, qro он вовсе не является «школой» с четко определен­ной теоретической и философской программой, которая бы принималась всеми ее сторонниками или представи­телями. Структурализм существует прежде всего как совокупность специально-научных разработок в самых различных отраслях социального и гуманитарного по­знания — в лингвистике, литературоведении, этнологии, психологии, истории науки и др.^[1] Основные общенауч­ные моменты, определяющие структуралистскую про­блематику в различных познавательных областях,— это примат отношений над элементами, примат синхронии над диахронией, стремление к выявлению инвариантов отношений и др. Они нашли определенное и достаточно плодотворное применение сначала в области структур­ной лингвистики, а позднее распространились и на об­ласть других специально-научных исследований, таких, как этнология (или теоретическая этнография), литера­туроведение, психоанализ и др.

В то же время структурализм определенным обра­зом функционирует и на идеологически-мировоззренче­ском уровне, где он интерпретируется в разных целях: и «ниспровергающе-революционных», и «технократиче­ски-апологетических». С одной стороны, уровень философско-методологический смыкается со специально-научными разработками, вплетается в ткань специально- научного рассуждения, заимствуя порой элементы язы­ка и понятийного строя тех или иных специальных на­ук. С другой стороны, он соприкасается с уровнем идеологических интерпретаций и потому выражается в языке полемики (прежде всего — с философскими по­строениями экзистенциалистской и персоналистской ори­
ентации), заимствующей некоторые понятия у своих противников. Именно на этом идеологическом уровне и возникают те претензии на общефилософское значение структурализма, которые приписывают ему порой его апологеты или его критики и которые по сути своей вовсе ему не свойственны. Ни специально-научная про­блематика структурализма, ни те философско-методоло- гические проблемы, которые в нем возникают, не позво­ляют непосредственно сопоставлять его со всеобщей методологией диалектического материализма. Метод структурного анализа, связанный с исследованием неко­торых аспектов социальной жизни и прежде всего с анализом производства и функционирования отдельных образований духовной культуры, не заменяет и не под­меняет собою диалектико-материалистическую филосо­фию с ее многообразием собственно методологических и мировоззренческих функций.

Однако несмотря на объективные сложности ана­лиза, задача вычленения в структурализме различных уровней — специально-научного, философско-методоло- гического, мировоззренческого — их отдельного исследо­вания и оценки остается, на наш взгляд, единственно плодотворной и последовательно проводится в ряде ра­бот советских философов. «...Первое требование при анализе структурализма в целом — это разграничение уровней. Именно потому, что структурализмом называ­ют и самые конкретные исследования, и общенаучную методологию, и философские спекуляции, он не может оцениваться глобально и однозначно. Это не значит, что на конкретно-научном уровне у структуралистов все правильно, а на философском все неправильно. Это прежде всего значит, что на различных уровнях дей­ствуют разные критерии оценки»². Задача марксистско­го исследования структурализма заключается, таким образом, в том, чтобы критически проанализировать поднятые на различных его уровнях проблемы, выделить

² Грецкий М. Н. Человек и природа в концепциях французского структурализма.— «Природа», 1974, № 7, с. 80. Критика глобаль­ного недифференцированного сопоставления системно-структур- ного подхода и диалектического материализма, основанная на неразличении уровней методологического анализа, содержится также в работах: Блауберг И. В., Юдин Э. Г. Становление и сущность системного подхода. М., 1973, с. 92—101; Грецкий М. Н. Структура структурализма.— «Философские науки», 1973, № 1.

реальную проблематику структурализма, понять и экс­плицировать ее внутреннюю логику, отграничив позитив­ное, объективное содержание, имеющееся в концепциях структурализма, от его ложных идеологических интер­претаций.

В данной работе и осуществляется попытка вычле­нить некоторые основные философские проблемы, воз­никающие в результате осмысления специально-научных исследований, осуществляемых структуралистами в раз­личных областях знания, критически проанализировать способы постановки этих проблем в структурализме и наметить пути марксистского анализа соответствующих проблемных полей. Наше исследование не претендует на глобальный охват всех философских проблем: рас­сматриваемые здесь вопросы связаны преимущественно с критикой классического рационализма, с выявлением специфики нового рационализма, получившего во фран­цузском структурализме достаточно отчетливое выра­жение. Несмотря на то, что структурализм как сложный комплекс научных и философских идей уже подвергался марксистскому анализу и критике, в ходе которых бы­ли определены основные общеметодологические и миро­воззренческие установки отношения марксистской фило­софии к структурализму, выявлено его место в идейной и социально-политической жизни Франции, после крити­ческой и конструктивной работы здесь пока еще далеко не исчерпано. В самом деле, советскую литературу о французском структурализме никак не назовешь обшир­ной. Здесь можно выделить несколько работ, представ­ляющих собой некоторое общее введение в проблема­тику структурализма^[2]; ряд работ, посвященных обще­признанному зачинателю французского структурализ­ма — этнологу Клоду Леви-Строссу, а также некоторым другим исследователям-структуралистам^[3]; наконец, ра­
боты, касающиеся отдельных аспектов структуралист­ской ' проблематики — например, проблемы человека ⁵ или проблемы математизации знания⁶. В переводных работах о структурализме, также пока весьма немного­численных, отмечается некоторое сходное «разделение труда»: так, Л. Сэв⁷ в соответствующем разделе своей монографии, посвященном структурализму, касается преимущественно его гуманистической проблематики, в то время как Н. Мулуд⁸ рассматривает структурализм прежде всего как тенденцию к математизации знания. Признавая правомерность всех этих направлений иссле­дования, а также разделяя общие для данных работ методологические установки марксистского анализа структурализма и прежде всего — четкое разграничение различных аспектов структуралистских концепций,— мы предлагаем здесь несколько иной подход, нацеленный, как уже было сказано, на выявление основных философ- ско-методологических проблем структурализма ⁹, на кри­тический разбор методов и результатов структуралист­ского поиска некоторых инвариантных оснований чело­веческой культуры.

В первой главе исследования рассматриваются идей­ные, философские, социально-культурные, социально-

только этиология? — «Вопросы литературы», 1971, № 4; Филип- поп Л. И. Структурный психоанализ Ж- Лакана и субъект твор­чества в структурном литературоведении.— В сб.: Теории, шко­лы, концепции. Художественный образ и структура. М., 1975; он же. Структурализм и фрейдизм.— «Вопросы философии», 1976, № 3; Ср. также статьи автора настоящей работы: Концепция «археологического знания» М. Фуко.— «Вопросы философии», 1972, № 10; Психоаналитическая концепция Жака Лакана.'— «Вопросы философии», 1973, № 11.

⁵ Грецкий М. Н. Структурализм и проблема человека.— В сб.: Ме­тодологические вопросы общественных наук, вып. 2. Методологи­ческие аспекты структурно-функционального анализа в общест- вознании. М., 1971.

• Черняк В. С. Структурализм и математизация знания.— «Фило­софские науки», 1969, № 5.

⁷     Сэв Л. Марксизм и теория личности. М., 1972.

⁸     Мулуд Н. Современный структурализм. Размышления о методе и философии точных наук. М., 1973.

⁸ Ср.: Николова М. Основные черты философии французского струк­турализма. М., 1975; Филиппов Л. И. Структурализм (философ­ские аспекты).— В кн.: Буржуазная философия XX века. М., 1974.

психологические предпосылки французского структура­лизма. Вторая глава содержит обзор, критический ана­лиз и оценку концепций основных его представителей (М. Фуко, Р. Барт, К. Леви-Стросс, Ж. Лакан, а также молодые «критики» структурализма — Ж. Деррида, Ю. Кристева). Третья глава выделяет из этих концепций общий для них комплекс реальных и взаимосвязанных философско-методологических проблем, присутствующих в них порой в мистифицированной форме; при этом мы стремимся не только дать критический анализ структу­ралистской трактовки этих проблем, но и более развер­нуто очертить перспективы их марксистского анализа. В заключении подводятся некоторые итоги проведенного исследования.